Учебник истории

ВП СССР приступил к написанию очередной фундаментальной работы, которая посвящена анализу глобального исторического процесса. Вышла в свет первая глава этой работы: «Историческая наука и человеко-общество-ведение: взаимосвязи». В этом номере газеты мы публикуем фрагмент первой главы с небольшими сокращениями в тексте и примечаниях. В полном объёме с ней можно познакомиться на нашем сайте KPE.RU.

Сейчас в обществе по инициативе В. В. Путина развёрнута полемика о том, каким должен быть учебник истории. В частности идут споры вокруг учебника отечественной истории для 10-11 классов под редакцией Долуцкого.

Мы настоятельно рекомендуем всем членам КПЕ незамедлительно довести эту информацию до руководителей системы образования в регионах, и конечно до учителей истории как в школах, так и в ВУЗах.

«ОБЪЕКТИВНЫЙ» УЧЕБНИК

На вопрос: “Каким должен быть «объективный» учебник истории?” — многие отвечают, не задумываясь:

• историк должен привести объективные факты,
• а вот положительное или отрицательное отношение к этим фактам он не должен навязывать, поскольку именно в отношении к фактам и выражается субъективная и корпоративная «идеологизированность» исторической науки.

И если этим требованиям учебник удовлетворяет, то он «объективный».

Однако дав такой ответ, люди всё равно попадают в ловушку субъективизма историка. Этот учебник тоже может быть очень даже субъективным и — очень глубоко и «круто» идеологизированным, хотя эта идеологизированность и не навязывается жёстко в открытых формах. Дело в том, что субъективизм во всей исторической литературе неизбежно проистекает из того, что историк не может привести в учебнике все без изключения исторические факты и описать каждый из них в мельчайших деталях — тем более во взаимосвязях с другими фактами. Историк сам по своему субъективизму как по произволу, так отчасти и невольно выбирает из всего множества известных ему фактов (а есть ещё и неизвестные ни ему, ни науке) те факты, о которых он упомянет в своём учебнике, и опишет их с избранной им детальностью, связав их с другими приводимыми им фактами; и точно так же он по своему субъективизму выбирает те факты, о которых он упоминать не будет.

Чтобы показать, к чему это ведёт, обратимся к конкретным историческим фактам недавнего прошлого.

ОБЩЕИЗВЕСТНО И МАЛОИЗВЕСТНО

Общеизвестно, что 22 июня 1941 г. гитлеровская Германия напала на Советский Союз без объявления войны, и её массированный удар был внезапным для сухопутных войск СССР, которые понесли катастрофические потери, утратили боевые порядки и управляемость со стороны высших штабов, вследствие чего уступили врагу огромные территории. Но малоизвестно, что Военно-Морской флот СССР, включая и его войсковые части наземного базирования, встретил то же самое нападение в состоянии полной боевой готовности по боевой тревоге.

Соответственно:

• Если автор учебника истории упоминает только о первом, то на этой фактологической основе далее строится миф о том, что Гитлер якобы обманул Сталина; что Сталин якобы мешал военным подготовить страну к отражению неизбежного нападения, в неизбежности которого были убеждены все, кроме него; что изключительно диктатор Сталин виноват в катастрофе 1941; что в Великой Отечественной войне «победил солдат, простой народ», а Сталин только мешал его победе, а потом приписал себе всю славу и заслуги и начал новую волну репрессий против победителей; и т.д. и т.п. (И это вопреки тому, что «народ» грамматически — «имя собирательное», а Сталин в данном случае — исторически реальный конкретный координатор тыла и фронта, и без этой координации Победа была бы невозможна. А если по сути вдаваться в разсмотрение этой координации фронта и тыла, то Сталин руководил не грамматически собирательным «народом», а конкретными людьми, которые были частью не грамматически собирательного, а исторически реального народа СССР, состоявшего из героев, изменников Родины, разного рода колеблющихся и политически безвольных обывателей, безучастно подвластных любой власти.)
• Если автор учебника истории упоминает не только о том, что сухопутные войска не были подготовлены для отражения массированного нападения врага, но и о том, что в отличие от них Военно-Морской флот СССР встретил войну в полной боевой готовности по боевой тревоге, то упоминание этого исторического факта (одного единственного!) разрушает целиком весь миф о том, что виноват исключительно «диктатор» Сталин, миф который построен на множестве фактов — как исторически реальных, так и ставших «как бы фактами» в результате вымыслов, сплетен и пересудов.

Этот миф рушится потому, что одна и та же война не может быть и внезапной (для одного вида вооружённых сил — сухопутных войск), и ожидаемой (для другого вида вооружённых сил того же самого государства) в настолько определённое время, что ВМФ успел привести свои базы, корабли, части наземного базирования в полную боеготовность и встретить нападение по боевой тревоге. Если бы война действительно началась неожиданно внезапно, то в Севастополе и других базах ВМФ СССР, на которые были произведены налёты германской авиации под утро 22 июня 1941 г., должно было произойти что-то подобное тому, что произошло 7 декабря 1941 г. в главной базе ВМС США на Тихом океане — в Пирл-Харборе.

И это исторически реальное обстоятельство наводит всякого думающего человека на мысль о том, что Военно-Морской флот управлялся накануне Великой Отечественной войны лучше, чем сухопутные войска. И «диктатор» Сталин руководству ВМФ в этом не мешал. А сухопутные войска управлялись недопустимо скверно по другим причинам, над которыми Сталин был не властен. И это наводит на мысли, что в сухопутных войсках имели место:

• Профессиональная непригодность и несоответствие занимаемым должностям высшего командного состава.

  (В частности, и будущего Маршала Советского Союза Г.К.Жукова, который к началу войны на протяжении достаточно продолжительного времени занимал пост начальника Генерального штаба. В аттестациях же Г.К.Жукова предшествующего периода его службы его начальники писали прямо «не любит штабную работу». И соответственно рекомендовать кандидатуру человека с такой аттестацией на должность начальника Генерального штаба можно было только для того, чтобы управлять работой Генштаба помимо него. Должность начальника Генштаба — не место для перевоспитания молодого офицера, который сам ещё не понимает скрытых в нём талантов (если они есть). Но те же самые кадровики, которые двигали Г.К.Жукова в Генштаб, наверняка закрыли путь туда кому-то другому, кто лучше бы справился в предвоенный период с организацией работы этого важнейшего органа Вооружённых Сил.)

• Преступная халатность высшего командного состава, вследствие которой распоряжения о подготовке войск к отражению массированного внезапного нападения врага саботировались и не исполнялись должным образом. Ведь по известному опыту начала войны фашистской Германией против других стран иного начала войны против СССР было бы глупо ожидать.
• Покрытие должностными лицами ошибок и упущений, злоупотреблений властью со стороны их подчинённых, обращение с такого рода намёками и просьбами к вышестоящим руководителям (чтобы они покрыли ошибки, упущения и злоупотребления) автоматически порождает заговор, который в процессе своего развития обретает характер заговора политического и измены Родине. Соответственно этому обстоятельству профессиональная непригодность, несоответствие занимаемым должностям и преступная халатность к 1941 году объективно были прикрытием заговора изменников Родины, который в 1937—1938 гг. не были полностью разоблачены и обезврежены. Анализ хода боевых действий показывает, что в руководстве СССР «подъигрывание» Германии в войне продолжалось до 1943 года: далеко не все неудачи 1941 — 1942 гг. были результатом отсутствия боевого опыта в войсках и навыков управления войсками у высшего командования. Имели место и странности, которые для того, чтобы осуществиться, требовали умысла и соответствующей организации дезорганизации.

Но эти предположения, которые реально можно подтвердить фактами^[1], сразу же приводят к мыслям и о послевоенной истории СССР:

Если в стране на протяжении более полувека после завершения войны нашей победой ( — или не только нашей, но и победой над нами тоже кого-то ещё?) культивируется миф о том, что начало войны было внезапным вопреки исторической действительности, то это означает, что предвоенный заговор изменников Родины победил, и в 1991г. именно он привёл СССР к якобы неизбежному краху и разрушению.

И соответственно кошмары “демократизации” на территории СССР в 1990 е гг. — это не результат изключительно самобытной деградации СССР, но в них есть и организованная извне^[2], поработительная составляющая. И соответственно Сталин не был диктатором.

А бывшего Наркома ВМФ Н.Г.Кузнецова после войны целенаправленно травили в отместку за то, что он сорвал в 1941г. планы заговорщиков. (Маршал Г.К.Жуков удовлетворил своё больное честолюбие и унтерскую спесь, соучаствуя в этой травле после того, как Министерство ВМФ было упразднено и Н.Г.Кузнецов стал его подчинённым.)

И был этот заговор не анти-Сталинским, как его пытаются представить многие, а именно антинародным потому, что в результате этого заговора погибли миллионы советских людей, которых заговорщики поставили злоумышленно под бой во имя осуществления целей своих хозяев.

Но если не знать, что ВМФ СССР встретил войну по боевой тревоге, и не иметь образных представлений о том, что такое государственное управление, включая и управление Вооружёнными силами (а это незнание свойственно подавляющему большинству школьников), то миф о внезапности нападения фашистской Германии по вине изключительно И.В.Сталина и Л.П.Берии представляется исторически достоверным. И в этом случае у человека нет причин для того, чтобы прийти к изложениям мыслям, а также задать и многие другие вопросы. Соответственно нет и причин к тому, чтобы искать ответы на такого рода вопросы.

А что там пишет «яркая личность» И.Долуцкий о нападении фашистской Германии на СССР 22 июня 1941г.?

И хотя мы не читали и не намереваемся читать учебник И.Долуцкого, но мы убеждены в том, что он — один из многих пропагандистов мифа о якобы внезапном нападении Германии на СССР по вине Сталина. Если бы И.Долуцкий занялся разсмотрением причин, вследствие которых для сухопутных войск нападение Германии было катастрофически внезапным, а ВМФ СССР всретил ту же самую войну по боевой тревоге,то рекомендательный гриф Министерство образования в 2003г. с его учебника не сняло бы просто потому, что в 2001г. оно же его не позволило бы поставить; а еще ранее — Сорос и россиянские «демократизаторы» не профинансировали бы издание такого учебника.

Но большинство населения имеет представления об истории на основе того, что сообщается в учебниках. Именно поэтому столь важно для созидания будущего то, как представляют прошлое учебники истории, и прежде всего, — базовые учебники, по которым учится подавляющее большинство.

ЛЖИ ВО СПАСЕНИЕ НЕ БЫВАЕТ

Однако может встать вопрос: А где найти факты, о которых авторы учебника умалчивают? Ответ на него прост: Множество свидетельств разсыпаны по мемуарной литературе как отечественной, так и зарубежной.

Люди живут, что-то делают, а потом пишут воспоминания. И в этой мемуарной литературе, которая даёт куда более широкое и полное представление об их времени, содержится множество свидетельств о фактах, которые в курсы истории и исторические трактаты не попадают по разным причинам, и которые из воспоминаний редакторы и цензоры (если они были) не вычеркнули потому, что не смогли понять их значения. Т.е. надо больше читать, а не пялиться в телевизор, поглощая видеофильтрат, и не играть в компьютерные бродилки-стрелялки. А чтобы читать больше, успевая делать множество других дел, надо один раз запланировать свободное время и освоить скорочтение, для того, чтобы читать не по словам, как учат в школе, а в темпе листания страниц книги, чему в школе не учат^[3].

Так приведённый выше пример показывает, что «объективность» учебника истории выражается не в фактах, не в их количестве. И не важно по злому умыслу историк не упоминает каких-либо фактов, зная, что они разрушают тот исторический миф, который он строит, выполняя заказ тех или иных политических сил; либо он не упоминает какие-то факты по другим починам: по собственному невежеству (узости кругозора, неэрудированности); вследствие того, что какие-то факты засекречены государством или мафиозными корпорациями, наличествующими в обществе; потому, что сам историк не понимает исторической значимости фактов, которые он знает, но не включает в повествование потому, что не видит их взаимосвязей с другими фактами как более ранними, так и более поздними.

С другой стороны, пример отношения к учебнику И.Долуцкого противниками излагаемой им версии истории показывает, что критика чьих-либо воззрений на историю игнорированием или неприятием каких-либо сообщаемых сведений хотя и доставляет удовольствие самому критику и его почитателям, но оказывается неспособной разоблачить несостоятельность неприемлемых воззрений, а равно и злоумышленную их лживость. (Лжи во спасение не бывает. Ссылки на «ложь во спасение» — это попытки самооправдания тех, кто не способен во всех обстоятельствах говорить соответствующую им правду; но кроме того «ложь во спасение» может быть одним из ликов обыкновенного лицемерия и цинизма.)

Ведь то, что не нравится в учебнике И.Долуцкого М.В.Синицыну, было в истории России. В частности газета “Русское знамя” требовала: «Жидов надо поставить искусственно в такие условия, чтобы они постепенно вымирали», как о том сообщает И.Долуцкий. И отрицать этот, как и многие другие приводимые И.Долуцким в его учебнике факты, — глупо, даже если И.Долуцкий не дал в своём учебнике точной библиографической ссылки (номер выпуска газеты, автор, название статьи, страница, библиотека, учётный номер тома хранения). Глупо потому, что если Вы обратитесь к полиграфической продукции России времён 1844 — 1917 гг., то Вы найдёте в ней много чего подобного. Однако наряду с этим Вы найдёте и много других сведений^[4], которые не позволят Вам согласиться с позицией И.Долуцкого, а предложенные им школьникам вопросы Вы найдёте не соответствующими реальным историческим обстоятельствам, о которых свидетельствует разсмотрение более широкого спектра российских книжных публикаций и периодических изданий тех лет. Последнее поставит Вас перед вопросом, кто такой сам И.Долуцкий: невежественный самоупоённый графоман? либо прожжённый циничный подлец? А также и перед вопросом: кто и в каких целях И.Долуцкого употребляет?

Т.е., чтобы опровергнуть ложь, излагаемую на основе исторически достоверных фактов (!!!), в историческую концепцию оппонента надо добавлять иные факты, упоминания которых тот избегает либо в силу свойственного ему субъективизма, либо в силу того, что ему известно, что эти факты развеют в хлам столь тщательно выстраиваемый им ложный исторический миф^[5]. Но после того, как предложено ввести в обсуждение исторический факт, с которым связаны вопросы, разрушающие ту или иную концепцию исторического прошлого, её приверженцы:

• либо вынуждены будут от неё отказаться, и честные из их числа Вам же скажут спасибо за то, что Вы освободили их из-под власти ложных представлений об истории,
• либо вынуждены будут «терять лицо» и выдумывать идиотские ответы на такого рода вопросы.

Если же приверженцам лживой концепции исторического прошлого подконтрольна система образования и средства массовой информации (как это имеет место в случае заступников за И.Долуцкого), а также и массовые искусства, то они могут развернуть кампанию замалчивания неприемлемой им концепции прошлого и раздувать пропагандистскую кампанию в защиту приемлемой для них концепции, вываливая на людей груды исторически достоверных фактов, подтверждающих приемлемую им версию — однако при условии, что не менее достоверные исторические факты, её разрушающие, тщательно и целенаправленно замалчиваются и скрываются.

ЧТО МЫ ХОТИМ ОТ УЧЕБНИКА ИСТОРИИ

Т.е. «объективность» учебника истории обусловлена не фактами как таковыми, а чем-то другим, что скрывается за фактами и что через них проявляется в жизни национальных обществ, человечества в целом и каждого из людей. И это приводит к вопросу:

А что собственно мы хотели бы извлечь из учебника истории, что учебник истории должен дать нам?

В нашем понимании ответ на этот вопрос можно сформулировать так:

Учебник истории, должен дать образные представления о том, что в жизни общества и людей чем обусловлено в потоке событий описываемой эпохи; событий — как внутренних по отношению к этому обществу, так и событий внешних по отношению к нему и проникающих в него извне.

«ИСТОРИЧЕСКИЙ ПРОЦЕСС. На научном языке слово история употребляется в двояком смысле: 1) как движение во времени, процесс, и 2) как познание процесса. Поэтому всё, что совершается во времени, имеет свою историю. Содержанием истории как отдельной науки, специальной отрасли научного знания служит исторический процесс, т.е. ход, условия и успехи человеческого общежития или жизнь человечества в её развитии и результатах. Человеческое общежитие — такой же факт мирового бытия, как и жизнь окружающей нас природы, и научное познание этого факта — такая же неустранимая потребность человеческого ума, как и изучение жизни этой природы. Человеческое общежитие выражается в разнообразных людских союзах, которые могут быть названы историческими телами и которые возникают, растут и размножаются, переходят один в другой и, наконец, разрушаются, — словом, рождаются, живут и умирают подобно органическим телам природы. Возникновение, рост и смена этих союзов со всеми условиями и последствиями их жизни и есть то, что мы называем историческим процессом» (В.О.Ключевский “Курс Русской истории”, лекция первая, цитировано по изданию на компакт-диске “МЦФ”, ИДДК Москва).

По существу это означает, что:

«Объективный» учебник истории должен представлять собой описание исторического процесса, которое без привлечения к разсмотрению фактов оказывается невозможным, но это описание должно быть устойчивыми по отношению к добавлению в него в качестве иллюстраций любых других исторически достоверных фактов и обличать хотя бы некоторую часть исторически недостоверных «как бы фактов», т.е. вымыслов о прошлом, возведённых в ранг фактов или некоторым иным образом оказавшиеся в таковом ранге (речь идёт только о некоторой части, поскольку обоснование достоверности многих фактов, которые могут быть положены в историческое повествование, требует иных — внеповествовательных — средств: археологических и архивных находок, целенаправленных экспертиз текстов и артефактов (на основе достижений химии, физики, лингвистики, сопоставительного анализа с аналогами и т.п.).

Последнее — устойчивость излагаемой концепции исторического прошлого по отношению к добавлению в повествование достоверных фактов извне и саморазоблачение в ней хотя бы некоторой части вымыслов — и есть критерий объективности всякого текста и изустного выступления на тему «течение исторического процесса».

Этот критерий объективности исторического повествования по существу означает, что историческая наука — наука такая же точная, как и математика, но точность исторической науки основывается на других понятийных (описательных) категориях.