На войне ничего построить невозможно

Однажды, листая «Независимую газету» за 06.09.04г., я, как и все мы, смотрел только заголовки и картинки, по ним выбирая, какую статью прочесть. Мой взгляд зацепился за довольно интересный в плане своей нелогичности и парадоксальности заголовок статьи депутата ГД Владимира Рыжкова, который гласил: «Власть пропускает удары как плохой боксер». Конечно, это довольно распространенный прием среди журналистов — бросающийся в глаза заголовок. Но результатом этого его свойства для меня стало не желание прочесть статью — она была на ту же тему и повторяла те же тезисы, которые оглашают сейчас все СМИ, и ничего нового не открывала, — а желание освежить в памяти научное определение понятия «власть».

Как нам всем известно, науки о власти в чистом виде не существует. Есть статьи о ее природе, но все они подразумевают власть в контексте каких-либо управляющих воздействий. Существует огромный калейдоскоп мнений. В учебниках по менеджменту власти посвящены главы как неотъемлемому элементу управляющей деятельности менеджера. Про власть мы упоминаем, когда говорим о политике, о деятельности государства, которое, по сути является управляющей компанией, как об этом говорил Президент. Так что же такое власть?

Томас Гоббс: власть — это средство достичь блага в будущем.

Александр Гамильтон: власть — это способность или дар что-либо совершить.

Макс Вебер: власть есть возможность индивида осуществить свою волю вопреки сопротивлению других.

П. Моррис: власть — не просто способ воздействия на других, а действие как процесс, направленный на изменение чего-либо.

Наконец, существуют такие политики и ученые, которые считают власть как средство политического творчества.

Одним словом, всё это разнообразие определений одного понятия объединяется одной чертой, которую смогли выявить разработчики универсальной так называемой достаточно общей теории управления в начале 90-х годов в России, а именно: Власть — это реализуемая возможность управлять. Теперь, думаю, видны причины моего смущения относительно вышеуказанного заголовка. Если власть — это реализуемая возможность, то есть деятельность, которая достигает результатов, то как она может пропускать удары, под которыми подразумевается отсутствие реакции объекта управления на управляющее воздействие со стороны субъекта управления, то есть государства в данном случае? Сама сущность власти кроется в результативности воздействия, иначе какой властью вы обладаете, если ничего не можете сделать? Заявление представителя так называемой законодательной власти в стране о том, что власть пропускает удары, есть официальное заявление о том, что государство властью не обладает, а значит ничего не может сделать.

Вы спросите: как такое возможно, со всей сложнейшей бюрократической системой, огромной иерархией чиновников, машиной органов безопасности? Дело в одном простом факте, который вследствие своей банальности давно стал само собой разумеющимся и потому не упоминаемым напрямую. Будет ли действительно верующий депутат-христианин поддерживать закон, в котором разрешается пускать порнофильмы в дневное время? Поддержит ли закон, запрещающий в России многоженство, депутат-мусульманин? И даст ли деньги просто так, без гарантии возврата, сельскому священнику для постройки хотя бы часовни депутат-атеист, для которого намного важнее счет в банке, желательно зарубежном?

В статье Г. Спенсера «Личность и государство», опубликованной в журнале «Коммунист», 1991, №3, есть блестящие слова: «Как „практические политики“ с их новыми регулирующими методами (заявление Илюхина в передаче „Постскриптум“ за 11 сентября, ТВЦ на вопрос почему произошел захват заложников в Беслане ответил — несовершенная государственная система — прим. авт.), так и коммунисты с их проектами реорганизации труда ответят одно и то же: „Правда, что наши проекты потерпели крушение по непредвиденным причинам, или по несчастной случайности, или по недобросовестности тех, кому было поручено их выполнение; но уж на этот раз (вопрос тем, кто хоть немного помнит историю — который уже? — прим. авт.) мы воспользуемся прежним опытом и достигнем цели“. Нет, по-видимому, никакой возможности вбить этим людям в голову ту, однако достаточно очевидную истину, что преуспеяние в обществе и доля справедливости в его организации зависят, в сущности, от характера его членов, и что никакой прогресс не может осуществляться без усовершенствований в характеры, происходящих от мирного труда, подчиненного правилам хорошо регулированной социальной жизни. Не только социалисты, но и так называемые либералы, подготовляющие им путь, думают, что при умении недостатки Человечества могут быть исправлены хорошими учреждениями. Это чистая иллюзия. Каков бы ни был социальный строй, несовершенная природа граждан будет проявляться в их дурных действиях. Такой политической алхимии, с помощью которой можно было бы превращать олово инстинктов в золото поступков, не существует».

Миром правят не политики, не учреждения, а идеи. Это говорят все от писателя-фантаста Никитина до самой истории религиозных, холодных, священных и прочих войн. Люди шли за идеей. И причина войн всегда одна — конфликт двух идей, идеологий. Идеологическая власть, наши убеждения, стоят выше законодательной, исполнительной и судебной.

Х. Арендт, признанный специалист в области психологии власти, полагала, что власть вовсе не принадлежит одному отдельному человеку, а только группе людей, действующих совместно. «Власть, — писала она, — означает способность человека не только действовать самому, сколько взаимодействовать с другими людьми. Власть не является собственностью одного индивида — она принадлежит группе до тех пор, пока эта группа действует согласованно». О, как это определение подходит для государства, все действия которого направлены на регулирование жизни российского сообщества. И только от этого сообщества, от нас с вами в совокупности зависит — выполнять или не выполнять управляющие указания со стороны государства. Попробуйте осуществить проект, в котором будут участвовать другие люди, если эти люди знают о нем и не собираются в нем участвовать. Власть есть у того, кто может воздействовать на другого. Никакая полиция не может драться со всем народом. Плодотворный труд возможен только в согласии и единении. Об этом стоит напомнить депутату ГД Дмитрию Рогозину, который заявил в интервью «Постскриптуму» от 11 сентября на ТВЦ, что плодотворная жизнь возможна лишь при постоянной политической борьбе.

В своем обращении к российскому обществу после Бесланской трагедии Президент Путин, наверное, впервые в истории России, говоря о необходимости перемен, заявил, что они невозможны без активной деятельности каждого россиянина, направленной на построение наиболее оптимальной социальной и государственной системы. На чужом горбу никогда не въехать в рай. И именно на это направлено предложение о введении института назначаемых Президентом губернаторов в соответствии с партийными списками. В России существует много идеологий. И каждая борется с другой за эфемерное светлое будущее. Только проблема в том, что для того, чтобы победить, надо сделать так, чтобы все увидели ухудшение обстановки при правящей идеологии, то есть препятствовать любым, как хорошим, так и плохим начинаниям государства. То есть чем хуже, тем лучше для всех кроме тех, кто стоит у руля. Но на войне ничего построить невозможно.