О паханах, барыгах и их перспективах
В газете «Stringer» №17, ноябрь 2003 года опубликована статья Петра Хомякова «Хозяин вернулся, требует своё добро». В данной статье описывается сложившаяся ситуация в стране, разъясняется подоплёка «неприятностей» Ходорковского. Однако, следует отметить частичность понимания процесса автором, поскольку автор при рассмотрении событий исходит из анализа только внутренней и внешней политики, опуская (из-за незнания) глобальную политику.
А ведь всё то, о чём пишет Хомяков, мы прогнозировали ещё 12 лет назад, на заре «реформ» и приХВАТизации. Предупреждали мы и все «заинтересованные стороны», что развитие событий будет именно таким, поскольку этот сценарий передела собственности между номенклатурой (паханами) и «новыми русскими» (барыгами) был запланирован на уровне глобальной политики мировой финансовой мафией, которой не нужны новые «ротшильды» и «рокфеллеры», которыми хотели бы стать россиянские паханы и барыги. Мафии нужны только российские природные богатства и территории.
Однако, учитывая простоту и доступность описания автором текущей ситуации, мы решили привести статью без сокращений. Все выделения в тексте сделаны нами.
Данную информацию рекомендуем довести до всех «заинтересованных сторон» на местах в регионах, а также использовать в агитационной работе.
Адрес статьи: http://www.stringer-news.ru/Publication.mhtml?PubID=2456&Part=39
Хозяин вернулся, требует свое добро
4 Ноября 2003
Что произошло с Ходорковским? Свое видение ситуации приводит профессор Петр Хомяков. Он вопрошает: «Полно, является ли Ходорковский настоящим владельцем ЮКОСа?»
Паханы и барыги
Что-то весьма интересное назревает в политической жизни. Чувствуется этакое затишье перед грозой. Номенклатура не только наломала много дров, легализуя свои богатства, но вроде бы и потеряла большую их часть. Как откровение излагают некоторые социологи: среди новых толстосумов представителей бывшей номенклатуры не более 25%. Заметим, что среди «обновленной» бюрократии их более 90%.
Так что же получилось: номенклатура упустила из своих рук все богатства страны, оставив себе только четверть? И после стольких трудов вернулась к ситуации конца 70-х годов, когда основой ее безбедного существования было только государство? Теперь и четверти того государства нет. Доить нечего.
Верится в это с трудом. Просто номенклатура во всех ситуациях умеет не подставляться. В данном случае для подстраховки использовалась старая как мир схема. Присвоившая себе общенародную собственность номенклатура (паханы, называя вещи своими именами) сбыла краденое неким скупщикам (барыгам, если следовать криминальной терминологии). Вернее, даже не сбыла, а отдала на хранение за некую скромную плату и право временного пользования.
Цель операции со стороны номенклатуры — сохранить до поры до времени, пока все не уляжется, дело в тайне, а потом прийти к барыгам — «новым русским» и взять свое. Но барыги могут не отдать взятое. Мало того, любой барыга мечтает «сдать» своего кредитора в милицию и присвоить все денежки себе. Для блокирования этой возможности номенклатура оставила за собой контроль над государством (вот почему среди нынешней высшей бюрократии ее 90%). Но такое государство, обезопасив паханов от происков барыг, неспособно отстоять интересы номенклатуры — тайные сделки не контролируются законными способами.
Для этих целей номенклатура создала разветвленную теневую юстицию.
Единственно возможное направление эволюции «теневой юстиции» в данных условиях — это выдавливание чистого криминала и замена его криминализующимися перерождающимися и коррумпированными силовыми структурами. Кстати, поэтому совершенно невозможно реально бороться с коррупцией в том же МВД. Все кампании в этом отношении обречены на провал. Ибо покончить с коррупцией среди силовиков можно будет только после того, как функции теневой юстиции исчерпают себя.
А до этого пока еще не близко.
Но условия для окончательной легализации наворованного номенклатурой созрели. Уже давно неким, достаточно «скромно» (без золотых унитазов и бассейнов с шампанским) живущим, господам «Икс» невмоготу смотреть, как на их денежки жируют господа «Игрек». Пора возвращать долги.
Однако возникли некоторые осложнения. Все осужденные на заклание, от легальных барыг до «союзного» криминала, за это время успели создать свою систему безопасности и частично вышли из-под контроля.
Кроме того, в политику и бюрократию в неразберихе пролезли новые люди. Их не так много, как это может показаться неосведомленному обывателю на первый взгляд. Но они есть, и их может использовать любая сторона в своих целях (они пока не ангажированы политически и могут выбирать того, кто больше заплатит).
Далее. Уменьшился объем того, что можно воровать. Уже невозможно гасить скрытые конфликты дележом новых кусков общенародного добра.
И последнее, хотя и не самое важное, но существенное. Народ озверел и жаждет резни. Неважно кого, но очень хочется разорвать. Именно поэтому так надрывно звучат призывы прикормленных политиканов со всех сторон о необходимости «стабильности». Не было бы это так актуально, не орали бы о том, используя практически одинаковую лексику, Зюганов и Нарочницкая, Немцов и Хакамада.
Все эти факторы и определяют назревающий конфликт. В этом конфликте будут фигурировать две основные стороны.
Первая. Номенклатурная бюрократия. Ее цель — вернуть под свой полный контроль ценности, «нечестно» удерживаемые «новыми русскими». На первый взгляд, цель достаточно противоречивая. Действительно, отняв через государственные институты ценности «новых русских» и криминалитета, бюрократия не получит ничего себе лично. Это, однако, не так. Во-первых, у бюрократии есть свои верные (по-настоящему верные) люди в предпринимательских кругах. Поэтому изымаемое у «плохих» предпринимателей частично попадет в руки «хороших», которые потом поделятся с благодетелями без звука. Тем более у них перед глазами будет пример их неуступчивых и недальновидных коллег.
Но это не главное. Вторым, и наиболее существенным, отличием «новой национализации» является то, что она будет проходить в новых социально-политических условиях. Буржуазное общество сформировано. Его идеалы и стереотипы господствуют. То, что сейчас будет отнято государством у «плохих» предпринимателей, потом снова уже вполне легально и открыто будет перераспределено в пользу номенклатуры. Надобность в барыгах отпадет. Паханы будут узаконены в своих правах.
Ситуация созрела
Подчеркнем, что именно этого социально-экономического и правового обеспечения не было у номенклатуры в начале 90-х. По существу, все пертурбации последних лет — лишь реализация поисков такого обеспечения, поисков, во время которых «новых русских» пустили по «минному полю» расчищать проходы через него для номенклатуры.
Именно этими поисками и характеризуется правление Путина. Когда одновременно вроде бы «укрепляется государство» (а на самом деле бюрократия) и при этом создается база для ультралиберальной экономической модели.
Союзником высшей номенклатурной бюрократии в этом ее стремлении «навести порядок» будет вся низовая неноменклатурная бюрократия, и прежде всего «силовики», соскучившиеся по «твердости».
Энтузиазм масс по поводу «борьбы с преступностью и коррупцией» — один из важнейших резервов в политических планах номенклатуры. При этом несомненно, что у номенклатуры есть «полностью свои люди» не только в предпринимательских кругах, но и среди криминалитета. Это- то верное меньшинство криминалитета, оставленное «на всякий случай», и уцелеет.
Как видим, реализация планов номенклатуры объективно будет носить характер избиения своих противников и конфискации их добра. Варианты возможны только в оценках масштабов этого избиения. Идеологическим и политическим оформлением подобной стратегии является широкий спектр вариантов «патриотизма» (просьба не путать этот абстрактный патриотизм с русским национализмом).
Заметим, что шансы реализовать свою стратегию у номенклатуры велики. Практически их противники в стратегической перспективе обречены, если не предпримут нечто экстраординарное.
Вторая сторона назревающего конфликта, как уже очевидно, — это «новые русские», связь которых с номенклатурой ослабла. Остается поражаться наивности некоторых «новых русских». Неужели они всерьез думали, что цековские и обкомовские боссы затевали перестройку, чтобы облагодетельствовать кого-либо, кроме самих себя? Тем не менее таких «наивных» среди «новых русских», по-видимому, достаточно. Можно полагать, что амбиции и надежды «новых русских» обусловлены целым рядом их тактических успехов и наличием достаточно заметных союзников.
СМИ как класс будут уничтожены
Прежде всего, конечно, самыми мощными союзниками «жирных котов» внутри России являются СМИ. В России все СМИ — олигархические и живут на средства нефтянки и металлургии. Исключением являются «желтые» издания, типа «СПИДинфо» и газеты «Жизнь». Эта бурда — для народа. Они не влияют на высший слой общества.
Качественные СМИ, особенно телевидение, ставшее само по себе в определенной степени властью и бизнесом, крайне не заинтересовано в возвращении всевластия бюрократии. Для боссов СМИ это потеря не только престижа, но и больших денег. Заметим, что СМИ — практически единственная опора «жирных котов». Но СМИ действенны только там, где есть выборы, есть демократия. Намек более чем прозрачный.
Потому-то «новые русские» объективно не заинтересованы в свертывании выборной демократии. Потому-то они еще в 1996 году и отстранили от власти тех, кто хотел бюрократического переворота и отмены выборов: Коржакова, Барсукова и их духовного отца — Сосковца. Они чувствовали, что в этом случае события развивались бы по схеме: отмена выборов — контроль за СМИ — антикоррупционная кампания — «отстрел жирных котов» — установление диктатуры бюрократии.
Следует отметить еще одну сильную сторону «новых русских». Именно их поддерживает Запад. Это было немало в начале «реформ». Остается весомым это и сейчас.
Однако не стоит и переоценивать роль западной поддержки. Она заметно ослабевает, когда иные по наивности желают влиться в западный истеблишмент. Тогда им ощутимо дают по рукам, а бюрократии «позволяют» побороться с коррупцией внутри России.
Нельзя не отметить также, что у номенклатурной бюрократии есть «свои» буржуи, так же как и у либеральной прозападной буржуазии есть «свои» люди во власти. Это тоже важный фактор относительной устойчивости новых буржуа. Однако мы можем наблюдать постоянную борьбу за вытеснение или ассимиляцию либерально-буржуазных лоббистов бюрократическим аппаратом. Нет ныне в правительстве и среди региональных глав наиболее ярких и крупных фигур такого типа, как Гайдар, Авен, Попов, Собчак…
Нынешние олигархические выдвиженцы во власти будут помельче.
Среди всей этой публики один Чубайс выделяется «как скала в океане». В самом деле, стоит отдать должное Анатолию Борисовичу. Он сохранил ключевой пост в реальном управлении. И поставил на колени и губернаторов, и местных силовиков.
Но Чубайс — это отдельная тема. Его возможности слишком велики, и уже поэтому он не может не быть одиноким.
Объективно союзниками новых буржуа в их борьбе с бюрократами являются откровенно криминальные круги. Вопрос состоит лишь в том, могут ли новые буржуа организовать политическое взаимодействие с криминалитетом. По-видимому, этот вопрос до конца не решен. А возможно, даже и не поставлен.
Особенностью тактики торгово-финансовых кругов в их борьбе с бюрократией являются опережающие удары по силовым структурам. Максимальное ослабление силовых структур, в той или иной мере подконтрольных бюрократии, позволяет бюрократам надеяться на победу над паханами.
Следует признать, что имеются определенные объективные тенденции, способствующие такой политике. Часто упускается из виду, что сильные государственнические тенденции в России всегда находились в постоянной борьбе с исконно русскими тенденциями народно-анархического толка.
Похоже, что столь часто упоминаемая «любовь» русского народа к своим «силовикам» — не более чем расхожий пропагандистский миф. Не западной же пропагандой придуманы сугубо русские народные формулировки «мент поганый» и «вояка паршивый». Именно эту тенденцию сейчас активно оседлали либерально-буржуазные круги, все последние годы понижавшие рейтинг армии и спецслужб до весьма низкой отметки. И предел в этом отношении еще не достигнут.
Впрочем, это касается не только пропагандистских и идеологических моментов, но и моментов аппаратных. Во всяком случае, мы не наблюдаем со стороны паханов хоть что-то, напоминающее по изяществу интригу со взлетом Лебедя, который стал вершиной тактического мастерства буржуазных барыг.
Его проект, сделанный на деньги Березовского, все тем же милым мальчиком Станиславом Белковским (это была одна из его первых работ), увлек народные массы. Все широковещательные заявления Лебедя о борьбе с коррупцией были вложены ему в уста Белковским. Между тем наибольшие успехи Лебедь достиг именно в акциях, главным итогом которых была дискредитация силовых структур и их руководства.
Особая ценность Лебедя в борьбе барыг с паханами определяется тем, что он сам первоначально был принят некоторыми паханами за своего. На него делали ставку как раз сторонники номенклатурного реванша.
Во всех единоборствах этот прием является высшим проявлением мастерства. Поймать противника на его собственной комбинации, влепить ему встречный нокаутирующий удар — вот вершина любого боевого искусства. Можно только воскликнуть: «Браво, барыги!»
Кстати, именно Лебедь временно заблокировал «диктаторский сектор» политического спектра. Любой другой потенциальный диктатор номенклатурно-бюрократического толка не мог соперничать с ним.
Однако такое положение не вечно. Лебедь должен был либо предать своих создателей и перейти на сторону номенклатуры, либо со временем уступить свое место другому (нельзя же быть вечным «кандидатом в диктаторы»).
В итоге после долгих маневров и метаний Лебедь так и не сделал выбора. И как-то «очень вовремя» окончательно сошел с политической арены, погибнув в авиакатастрофе. Ох уж эти случайности …
А теперь в противостоянии паханов и барыг наметилась патовая ситуация. Паханы явно пытаются наступать, но увязли, как немцы под Верденом. При этом Путин по сути продолжает выполнять «миссию Лебедя», перекрывая дорогу настоящим номенклатурным вождям, но не становясь таковым.
Переломить ситуацию для любой из сторон может только привлечение дополнительных резервов. И наиболее очевидным резервом такого рода являются массы. Верность нашего тезиса подтверждается тем, что паханы в рамках своего наступления на барыг все последние месяцы пытаются разогреть соответствующие настроения. Однако в этом направлении возможности бюрократии ограничены. Ибо бюрократия органически не в состоянии по-настоящему плодотворно сотрудничать с массами.
Не столь велики в этом отношении и возможности буржуа.
Вопрос состоит в том, захочет ли новая буржуазия спасать себя, активизируя в соответствующем направлении настроения масс, всегда склонных к анархии. Если не захочет, ее ждет конец, а номенклатурных бюрократов — победа.
Однако в любом из исходов данного противостояния, как это ни покажется странным, победителем окажется русский народ. Следует признать, что обе стороны конфликта — и паханы и барыги высасывают очень много соков из России. Победа любой из сторон при одновременном уничтожении другой уменьшает непродуктивный гнет наполовину. Поэтому единственное пожелание обывателя к господам бюрократам и буржуям — режьте друг друга радикальнее и начинайте поскорее.
Мы вас в этом деле поддержим.
Петр ХОМЯКОВ, доктор технических наук, профессор