Магический ритуал крещения

Как-то раз я была у одного священника (по народной молве — ясновидящего) и меня очень поразило что он рассказал о моих «грехах», которые были совершены до крещения. Это заставило меня задуматься, что же в действительности происходит во время так называемого «крещения» в нашей православной церкви.

У нас в Кисловодске есть воскресная школа при Никольском соборе, где беседы с мирянами проводит иерей Димитрий (Моничев). Я пришла на такую беседу. Одна женщина как раз выясняла у о. Димитрия: осуществилось ли крещение над умирающим ребенком, если обряд совершил не священник, а мирянин? На это о. Димитрий с уверенностью ответил, что таинство крещения свершилось, если этот мирянин сам крещен и обряд совершил правильно, а именно: во время чтения соответствующей молитвы при словах «во имя Отца, и Сына, и Святого Духа» совершил троекратное полное погружение крещаемого в воду. «Но после этого, — отметил о. Димитрий, — совершенно необходимо сообщить об этом любому священнику, который должен прочитать заклинательные молитвы». (Так и сказал: «заклинательные»! Не верите — спросите сами!).

И тут я вздрогнула: я–то крещена не троекратным полным погружением, а обливанием из ковшичка! Значит таинство не свершилось?! Так вот почему тот ясновидящий старец увидел все мои грехи! Но непонятно тогда, почему он не сказал мне, что я не крещеная. Я тут же очень обрадовалась, решив, что нужно просто принять правильное крещение и все грехи «смоются». Я сказала об этом о. Димитрию. Он ответил, что, мол, да, можно принять крещение у них в церкви, если я сомневаюсь, что я крещена. Тут ещё два человека сказали, что их тоже крестили взрослыми никуда не погружая, а просто побрызгали. Все остальные тоже стали вспоминать, что их, оказывается, не погружали, даже детей не окунают в купель полностью…

О. Димитрий вдруг как-то изменился в лице и манере разговора, мне даже показалось, что перед нами уже совсем другой человек. Он сказал: «Вы, миряне, слишком буквально всё понимаете. Ведь если сказано «погружение», то это не значит, что прямо вот полностью вы должны погрузиться в воду. Достаточно того, что вы погрузили в купель руки, например. В общем, не беспокойтесь, все вы крещены, и я не думаю, что какой-то священник не выполнил свою обычную работу так, как положено. Ведь для нас обряд крещения — это очень простая, обычная работа, там не в чем запутаться».

Я была так поражена его «логикой», что не стала спорить, тем более что остальные слушатели обрадовались такому повороту дела и успокоились, внимая красным речам нашего «Пастыря Овец Православных» (ПОПа). Я, конечно, могла еще возразить, что даже и руки в купель я не погружала, но я уже решила спросить обо всем этом у другого священника, который не будет отрицать свои же слова через 3 минуты, как о. Димитрий. (Кстати, что ему, бедному, оставалось делать, когда он вспомнил, что у них в Никольском соборе нет большой купели для полного погружения.) У нескольких священников мы (я и моя вторая половина) спрашивали потом: крещены ли мы? Все отвечали, что крещены. Но ведь в любом православном катехизисе написано, что крещение — это таинство,
которое совершается при полном троекратном погружении крещаемого в воду с такой-то молитвой. И больше ничего!

Лишь у нашего старообрядца о. Валерия оказалось с логикой все в порядке. (Кстати, он не учился в духовной семинарии, еще 5 лет назад был таксистом.) «Вы на правильном пути, — обрадовался он, — у нас, в старообрядческой церкви, делается все, как написано. Приходите к нам, мы вас всех перекрестим, перевенчаем, как положено». Он дал нам почитать две книги: «Номоканон» — написана на старославянском языке, книга патриарха Иосифа — последнего патриарха до раскола русской церкви на старообрядческую и новую никонианскую, и «Настольную книгу церковно-священнослужителя», изданную в 1996 году по благословению патриарха Алексия II. В первой книге черным по белому ясно сказано: крещение не в три погружения не есть крещение; если погружение не полное — крещения нет! Вторая книга не отрицает первую, в ней рассмотрены также и частные случаи, например, если человек находится в тюрьме, или родился недоношенный ребенок, который очень слаб, то допускается совершение обряда без погружения. А по поводу того, что в европейской части России многие священники крестят «обливанием и брызганием», написано, что это «уклонение от указанного чина». Далее написано, что за такие и подобные нарушения обрядов священнослужителям положена «анафема» — проклятие и отлучение от церкви. Почему же тогда Алексий II никого не отлучает? Может, он сам не читает того, что издается по его благословению? Или для него это нормально: писать одно, а делать другое? Все шло к тому, чтобы принять старообрядчество, но шаг очень серьезный — и мы решили копать дальше.

Кисловодчанин о. Андрей до духовной семинарии был врачом — психотерапевтом. Он рассказал нам о том, что в психологии волей-неволей приходилось сталкиваться с магией, что у него после этого появились проблемы с «бесами», и вот в православной церкви он нашел от них защиту. Наша проблема — пустяковая. Вот один человек, например, хотел совсем разкреститься — это, мол, проблема посложнее, т.к. такого обряда нет. Священник о. Андрей, конечно же, хотел убедить нас в истинности и святости православной церкви, но из всего нашего разговора запомнились его испуганные глаза (наверно, последствия конфликта с «бесами»), да известие о человеке, который хотел разкреститься («значит — неспроста», — подумали мы).

И вот, наконец, мы приехали к духовнику, старцу о. Филиппу в г. Пятигорск. Имея более высокий духовный сан, он пользуется авторитетом у всех церковников и православных мирян. Мы искренне надеялись, что он поможет решить нашу проблему. «Мы находимся в полном смятении, помогите нам», — смиренно начала я рассказывать. Ответ был прост : у нашей церкви нет возможности приобрести большие купели, да еще и сток нужно особый делать, а это — затраты. «Да как же нет? — удивились мы, — вон какой у нас собор отгрохали! Неужели роспись храма важнее, чем правильное совершение обряда? Ведь если обряд выполнен неверно, то таинство не происходит, не так ли?» «Таинство произошло, вы все крещеные, идите и живите спокойно», — ответил старец. «Вы уж меня простите, — сказала я, — но я не могу вам поверить. Я математик по профессии, мой ум требует стройной логики, и ничто не должно противоречить здравому смыслу». На это о. Филипп ответил, что все мое знание наук — ерунда, надо иметь веру, а не знание. А крестить без погружения можно, т.к. они имеют на это благословение патриарха. Как же, например, окрестить человека в тюрьме или недоношенного ребенка, который вот-вот может умереть некрещеным? «Но я уже не ребенок и не в тюрьме, я хочу попасть в «царствие небесное», а по моей логике — я туда не попадаю. Поэтому я пойду креститься в старообрядческую церковь», — закончила я уже со слезами, — «и мне уже все равно кто, кого и на что там у вас благословляет».

- Так вы, значит, за свою шкуру боитесь? — воскликнул о. Филипп, — тогда и не христианка вы вовсе!

- Вот видите, значит, я не крещеная. Пойду в старообрядческую!

- Ну, как вы не понимаете, что нельзя второй раз креститься! Это все равно, что Христа распять второй раз!

- Да, я этого не понимаю, поэтому я все сделаю так, как понимаю. А если потом окажется, что я ошибалась, то покаюсь и меня Бог простит!

- Так вот возьмите и убейте своего ребенка! И что толку, что вы потом покаетесь, он уже не оживет! — так воскликнул о. Филипп и кивнул на моего двухлетнего ребенка, которого муж держал на руках. (Такое даже писать страшно, не правда ли, читатель? Но я пишу без страха, потому что люблю не только своих детей, но и вас, и ваших детей — и хочу предостеречь вас от опасности.)

- Но если я покаюсь, меня все же Бог простит! — сказала я, сама не знаю, почему.

- Вот и не простит он Вас, раз Вы такая…

Мы вышли из храма и некоторое время прогуливались с детьми поблизости. Вскоре вышел о. Филипп, он подозвал нас, дал ребенку конфетку и сказал: «Я обдумал то, что вы сказали, и хочу вам посоветовать. Не ходите в старообрядческую, лучше уж тогда поезжайте в Ставрополь, там у нас крестят в большой купели.» Вот так! Так кто же из нас распинает Христа? Но поняли мы это не сразу.

Прошло некоторое время, попадается нам информация о свойствах волос: оказывается, они имеют структуру волноводов и могут принимать информацию из торсионного поля. Существуют предположения ученых, что именно через волосы, как через антенны, мы воспринимаем колебания из окружающей среды, считывая информацию на подсознательном уровне восприятия. А натуральный пчелиный воск, оказывается, очень долго может хранить информацию, например, о человеке, чьи волосы закатаны в воск. И это даже не открытия, а разгерметизация тайных знаний, которыми не одну тысячу лет пользовались (и сейчас пользуются) потомственные маги, колдуны. В книге Папюса «Черная магия» можно найти примеры о том, как это делается: лепится восковая фигура, закатывается в нее ноготь или волос человека. Затем при помощи заклинательных молитв отождествляется астрально-ментальный план владельца волоса (ногтя) с этой восковой фигурой. После этого, если, например, проткнуть восковую фигуру иглой в районе сердца, то реальному человеку, чей волос (ноготь) находится в восковой фигуре, станет плохо с сердцем и т. п.

Подобный магический ритуал и совершается священниками в православной церкви при крещении, в результате — попы «пасут» нас, «овец православных», и стригут… Если вас это устраивает, то:

«Паситесь мирные народы,
Вас не разбудит чести клич,
К чему стадам дары свободы?
Их должно резать или стричь.
Наследство их из рода в роды —
Ярмо с гремушками, да бич».

Так написал об этом А. С. Пушкин. Л. Н. Толстой тоже обвинил православную церковь в использовании магических ритуалов, а его за это предали анафеме. Но об этом мало кто знает. Здравомыслящему же человеку должно быть понятно, что сокрытие правды и замена ее ложью — это чья-то целенаправленная деятельность. Кто, как и зачем это делает — мне стало совершенно понятно после прочтения одной из работ Внутреннего Предиктора: «Вопросы иерархии русской православной церкви ». Эта книга сняла с моего сознания пелену какого-то гипноза. Знакомство с другими материалами по Концепции Общественной Безопасности показало мне, что в них четко сформулировано именно то миропонимание, которое и есть у меня «внутри», в подсознании, но я не могла его выразить словами. Поэтому для меня было огромной радостью увидеть, как это сделали другие люди, и узнать, что я не одинока в своих суждениях — сторонников КОБы уже тысячи и тысячи! И для меня совершенно естественно и очевидно, что эта драгоценная информация о справедливом замысле жизнеустройства общества считана с коллективного подсознания нашего народа. Но многие люди не могут никак вырваться из сетей навязанных им информационных пут. Про таких-то и можно сказать: «томится душа, жаждущая Света.» Что же вы томитесь, дорогие мои? Ведь против этих информационных пут «холодной» войны у нас уже есть информационное оружие — это Концепция Общественной Безопасности «Мёртвая Вода». Она размывает эти путы и смывает накопившуюся грязь.

P.S. Обо всём произошедшем со мной я рассказала вышеупомянутому о. Димитрию (Моничеву) с просьбой объяснить использование магического ритуала в обряде крещения. Он ответил, что никакой магии здесь нет, а волосы берутся у крещаемого чисто символически в знак того, что теперь он — раб Божий (а где гарантия, что Божий? Ведь в древности при обращении в рабство остригали волосы). «А как же с воском?» — спросила я. «Ну, а это просто наша маленькая церковная хитрость, — ответил он, — Мы закатываем их в воск, чтобы чужие волосы в одной купели не смешивались». (Для тех, кто не знает весь ритуал, поясняю, что при крещении выстригается прядь волос.) Так, сам того не понимая, о. Димитрий подтвердил истинность нашего открытия. Ведь магический ритуал остаётся магическим ритуалом, хоть называй его «маленькой церковной хитростью», хоть думай, что это делается «чисто символически». Но вся эта «магия» становится понятной для тех, кто освоил изложенное в КОБе мировоззрение: что нет «материализма», нет «идеализма», а мир един и целостен в триединстве «материя-информация-мера».