Ведь так не бываете на Свете, чтоб были потеряны Дети…
Манили в уют и прохладу постелей.
А рядом, у входа, на мокрых ступенях
Стояла девчонка, как будто на сцене.
И голосом звонким, по-детски несмело,
О призрачном счастье всё пела и пела.
И слезы текли по щекам неумытым
В них было страданье, в них были обиды.
Седой итальянец, стоявший в сторонке
Нам тихо по-русски представил девчонку:
— Джанина, сиротка, а петь мастерица.
возможно, когда-нибудь станет певицей.
Но давит нужды непосильно бремя,
И негде взять денег, хотя бы на время.»
Авторское. Из личного архива.
Всё, о чем пойдет речь ниже не имеет отношения к послевоенной Италии. Всё это имеет отношение к России года две тысячи девятого.
О том, что между «элитой» и народом огромная пропасть говорят многие. Но все эти рассуждения лежат в плоскости взаимоотношений определившегося по жизни общества. И практически не затронуты проблемы детей и подростков, которые предоставлены жизнью сами себе. Которые остались один на один с жестоким миром игр «в подражание взрослым», самореализации и искаженных ценностей.
Эгрегор в общем определении — информационное поле, создаваемое (генерируемое мыслями или словами) одним человеком или группой людей (в некоторых случаях неодушевленными предметами), разноустойчивое во времени и в пространстве (подробно об эгрегорах в лекциях генерал-майора Петрова К. П.).
Нет проблемы серьёзнее, чем подростковая преступность. Словно душным шарфом оборачивает она современное общество — улицы, школы, старшие классы. И жёсткой поступью за старшими следуют младшие. Ещё вчера, родители гладили первоклассника по мягкой шевелюре, а спустя несколько лет — он же, но матёрый преступник по казённому молоту правосудия отправляется на долгие лета в колонию для несовершеннолетних, а оттуда далее. Судьба некогда милого и смышленого малыша в жёстких тисках тюремных стен. И как не рыдала мать на плече отца — это всё пустое. Это приговор. Не подростку приговор — нам с вами — обществу, которое не захотело измениться и изменить его судьбу. И судьбу тысяч таких, как Он!
«Каждый из родителей хочет видеть в своих детях лучшее и то, чего не достиг сам, вложить знания, исходя из собственного мировоззрения…». Стандартная фраза, с одной стороны, а с другой… Любой, кто хоть немного знаком с КОБой может задать логичный вопрос: «А что, если это родительское мировоззрение изначально неверное? К каким фатальным последствиям могут привести в воспитании ребенка недопонимания протекающих в пространстве и времени процессов?».
Истории так называемых неблагополучных семей, похожи друг на друга — нищета, спиртное, алкоголизм родителей, нехватка денег, разочарованность в жизни, и далее по кругу… Алкоголь, сначала дорогой, а потом всё дешевле и дешевле. Затем, невозможность оплачивать счета и в итоге улица… О вреде алкоголя мы рассказываем постоянно, подтверждая это результатами изследований, книгами, статьями, лекциями. Но вот о том, что испытывают дети алкоголиков разскажем, наверное, впервые.
Они никому не нужны — ни своим родителям, ни вечно занятому государству, лишь изредка общественные организации на правительственные гранты покормят изредка бродячих детей и помпезно обсудят факт своей благотворительности на страницах всевозможных СМИ. Строгая тётенька из «попечительского совета», да местный участковый ещё могут вспомнить, что должен такой ребенок в школу ходить, так как прописан на подотчётной муниципальному образованию территории; придут, постоят у дверей запертой квартиры, постучат в двери. Как правило, открывают не сразу.
Вы были когда-нибудь в «неблагополучных» квартирах? Стойкий запах перегара, дешёвых сигарет, месяцами немытые полы и грязное бельё повсюду, хотя назвать это бельём можно с большой натяжкой. Полуживой от очередного похмелья хозяин, или хозяйка с трясущимися руками, пытаются изобразить что-то наподобие приветствия. Из этого места хочется бежать, в голове не укладывается, что при всей развитости общества, могут существовать такие семьи! А потом замечаешь, что из-за угла выглядывает испуганный ребёнок. Он смотрит на тебя с надеждой. Он любит своих родителей, какими бы они небыли, ведь другой жизни он почти не видел, а если и видел, то всё происходящее кажется ему страшным сном, который должен скоро прекратиться. По его глазам видно — смышлён не по годам, но попытка подозвать его к себе заканчивается ничем — ребенок прячется. Он не ходит в школу и не потому, что не хочет, а потому что его родители в те дни, когда нужно было записываться в первый класс, придали этому важное значение, закупившись водкой и отпраздновав это событие, а в школу сходить, конечно, забыли. Он не выходит на улицу днём не потому, что ему не нравится солнечный свет, а потому, что только сумерки и ночь могут скрыть его заношенную до дыр одежду, безразмерную куртку. Он понимает, что в этой жизни ему надеяться не на кого, кроме себя самого и таких, как он. А затем, когда стемнеет, они встретятся в каком-нибудь тёплом подвале; там он уже будет не один — их будет десятки, а по всей стране армия — бесконтрольная, ожесточённая, подрастающая и ненавидящая тех, кто чуть более благополучен — нас всех вместе взятых. А в подвал кто-то принесёт недопитую заснувшими за «пьяным» столом родителями бутылку спиртного; кто-то выпросит мелочь у прохожих и купит у безразличной продавщицы в киоске тюбик клея. Так они создают своё информационное поле, свой коллективный дух — эгрегор, который не оставляет им шанса на остатки человечности. Бездумный, грязный, пьяный, беспредельный, жаждущий новых жертв, создающий «праздник» токсического и алкогольного забвения, цветные фантазии, вызванные галлюцинациями после очередного вдоха химических паров. Потом, они выйдут на улицу — и общество будет платить по всем счетам, которые эти дети выставят: ограбленными женщинами, изнасилованными девушками, избитыми, а не редко убитыми, мужчинами — за хлеб, за пару десятков рублей, за сотовый телефон, который такая же бездумная продавщица из «скупки» с радостью приобретёт за сотню — другую, провоцируя на новые преступления.
Другая крайность — элитные подростковые тусовки, где для одних ворота открыты настежь, а для других — вход заказан. Как правило, это дорогие ночные клубы, и чем дороже билет и строже «фейсконтроль» и «дрескод», тем престижнее заведение. В них особое внимание уделяют музыке.
Человеческий организм излучает частоты. Каждый орган их излучает в отдельности. Именно гармоничное сочетание этих частот, не приглушенное алкоголем, сигаретами и наркотиками является основой нравственности. И вот в эту гармонию врывается дикий по природе и непредсказуемый по последствиям, по сути инородный элемент, безжалостно хватающий прекрасное, накладывающий отпечаток сумбурности и отупления, выводящий подростковое «Я» в беспредельный Эгрегор «Мы» — характерный для подобных мест пребывания. Создаваемая такой «музыкой» частота убога и не перегружена смыслом. Её задача — подавить внутреннее сопротивление организма и подчинить общим правилам поведения. То есть, тратить деньги, быть «гламурным» и «быть в теме», публично вывернув из себя все самые низменные начала. И подростки, бесструктурно-управляемые «модными ди-джеями», подчиняются, сами того не осознавая, вчерашние прилежные школьники и студенты, разгоряченные «легкими алкогольными коктейлями» становятся похожи на зомби, исполняющие свой ритуальный танец вокруг жертвенного костра. А эгрегор этой тусовки ненасытен! Он принимает в себя всё новые и новые энергетические адепты, его Эго растёт с каждым вновь пришедшим «отдохнуть и оттянуться», превращая развлечение в вакханалию. И со всех сторон всё чаще и чаще слышится: «Бармен, налей!…»
Здесь не будет дешёвого алкоголя — исключительно дорогие напитки и недоступные прочим таблетки, кокаин и героин. Это другая сторона ночных клубов — многомиллиардный наркобизнес крутится около «элитных» детей, за чьи шалости щедро платят родители. Такие подростки не знают истинную цену деньгам так, как их ценят те, другие, из тёмных и полусырых подвалов, полуголодные и злые. И рассаживаясь под утро по дорогим машинам и такси, глядя на весь этот мир мутными глазами эйфории, «элитные» дети не вспомнят об одном, о том, что их тоже предали — самые близкие люди, мама и папа, посчитавшие оптимальным откупиться от своих обязанностей воспитания, не заложившие в юные головы элементарных понятий нравственности и воспитания, культуры общения и здорового образа жизни.
И вот они, два разных полюса — «нищие» и «богатые», не сделавшие для общества ничего путного, жертвы обстоятельств, созданные взрослыми. Они так далеки друг от друга по образу жизни, но чрезвычайно близки по его же итогу.
Хочу обратиться к тем, кто считает себя «вне политики»:
Не делайте поспешных выводов! Если Вы не занимаетесь политикой, то политика занимается Вами. КОБа, КПЕ — это тоже политика, но другая — высоконравственная, которая даст Вам возможность заглянуть внутрь себя, разобраться с внутренними противоречиями, понять суть происходящих событий. Ещё не всё потеряно ни для Вас конкретно, ни для общества в целом! Но времени остается всё меньше и меньше. КПЕ — последняя политическая инстанция, последний бастион! Сделайте правильный выбор и определите своё будущее, будущее Ваших родителей и Ваших детей!
Решение проблем, в том числе и молодежных, есть. Мы не просто озвучиваем их, но и даём действенный инструмент по преодолению системного кризиса в подростковой среде. Мы считаем своим долгом доносить нашу информацию до всех, вне зависимости от социального статуса и возраста. Звоните, пишите. Вам обязательно ответят! Двери наших штабов в городах России открыты! Если в вашем регионе штаба нет — создавайте сами штаб КПЕ, заручившись поддержкой ЦИК КПЕ в Москве — получайте литературу, диски. Если нужны методы и алгоритмы решений — «Академия управления» не останется безучастной.
Поможем же друг другу выйти из беды, в которой находится наше общество! Медлить более нельзя!
p.s.
2009 год объявлен государственными чиновниками годом молодёжи. Вот, только, глядя на дорогостоящие рекламные щиты, напоминающие нам об этом очередном популистском заявлении белозубыми улыбками юных спортсменов, курсантов, школьниц и рабочих, хочется напомнить — «Закон времени неумолим, и за грехи отцов ответят их дети!».
Председатель Организации Правового Просвещения «КПЕ»,
Исполнительный директор Организации Экологических
Исследований «Карельская Экологическая Экспедиция»
Максимов А. В.