ДЕЛО БЫЛО В ЙОХАННЕСБУРГЕ

Председатель КПЕ К. П. Петров в своих выступлениях и лекциях часто ссылается на Всемирный саммит ООН в Йоханнесбурге, который прошёл в августе 2002 года. Наши СМИ не удосужились подробно осветить это мероприятие, отписавшись либо двумя строками, либо вообще не сказав ни слова. Единственным изданием, наиболее полно и чётко осветившим саммит, стал журнал «Эксперт» (№ 32 от 02.09.02 г., www.expert.ru).

По многочисленным просьбам мы полностью приводим текст из журнала «Эксперт», дабы вы сами смогли ознакомиться с ним и использовать материалы в своей работе.

ИАС КПЕ

Перчатки для капитализма

Редакционная статья

Российские специалисты по политконсалтингу громко сетуют: нет реальной повестки для предстоящих в конце будущего года думских выборов. Они боятся, что выборы эти, как и последующие президентские, превратятся в формальность и главным вопросом станет обеспечение пристойной явки избирателей для обеспечения пристойной легитимности будущей российской власти. Политконсультанты судорожно ищут идеи, способные вызвать общественные и партийные дискуссии, как-то обозначить разницу между парламентскими партиями (нынешний раздел по линии «семейные» — «питерские» электорат понять не способен), оживить политическую жизнь и соответственно увеличить бюджеты на избирательную кампанию, чтобы им, политконсультантам, и дальше счастливо жить.

Повестка между тем стучится во все двери. Пару лет назад, когда мы решили догонять Португалию по душевому потреблению, эта задача казалась правильной и достойной. И методы казались ясны: надо как можно быстрее встраиваться в эффективную и побеждающую систему современного скоростного капитализма. Но за эти два года с капитализмом и человечеством в целом много чего произошло. В эти два года вдруг валом повалили доказательства, что нынешняя модель западной экономики создает все больше проблем и себе, и живущему по ее законам человечеству. Прямое следование посылке Милтона Фридмана о том, что «достижение прибыли есть сущность демократии» привело и к тяжкому кризису демократии как таковой. Кроме того, в массовом порядке выясняется, что и прибыль корпораций, и уровень демократии сильно завышены.

На проходящем сейчас в южноафриканском городе Йоханнесбурге Всемирном саммите ООН по устойчивому развитию был еще раз поставлен диагноз неолиберальной глобальной экономике: бедных, голодающих и больных на Земле становится все больше, истощение природных и человеческих ресурсов во многих регионах приобрело катастрофический масштаб.

Президент США Джордж Буш на саммит не приехал, а присланные им чиновники среднего уровня обиженно сообщили, что Америка больше всех в мире дает денег в фонды развития бедных стран. В недавнем интервью «Эксперту» американский профессор Дэвид Кортен сказал: «Я более двадцати лет работал в странах Азии и Латинской Америки по линии фондов помощи. И везде корпорации, бывшие подрядчиками этих фондов, богатели, а страны откатывались от развития». Вот и на этом саммите было полно представителей тех самых транснациональных корпораций, которые обвиняются во всех бедах. Они обхаживали начальников бедных стран, предлагали им помощь.

Главным же ходатаем за корпорации выступал генсек ООН Кофи Аннан со своим проектом «всемирной сделки», согласно которому бедный Юг будет проводить активную рыночную политику, бороться с коррупцией и признавать права человека, а богатый Север будет помогать ему инвестициями, открывать свои рынки и освобождать от долгов. Как Север (он же Запад) открывает рынки, мы в России знаем — никак. Инвестиции же будут осваивать все те же ТНК, каким образом — тоже известно. Пострадает, может быть, только налогоплательщик западных стран, у которого возьмут денег на помощь чужим бедным и отдадут корпорациям.

Президент Владимир Путин в Йоханнесбург тоже не приехал. Российская делегация не высказала внятной позиции по проблеме, ограничившись общими заявлениями о необходимости сбалансированного подхода к вопросам экономического, социального и природоохранного аспектов устойчивого развития. И это плохо. Россия — одна из немногих и, по крайней мере, самая большая из стран, которые являются и субъектами, и объектами проблемы устойчивого развития. Она и нуждается в помощи и сочувствии мирового сообщества, и в то же время несет ответственность за деятельность своих национальных (во многом уже транснациональных) олигархических групп.

Между тем в мире уже накопилось довольно много идей относительно лечения капитализма демократическими (не по фридмановской, понятно, формулировке) методами. Некоторые из них содержались и в распространенном на саммите «Йоханнесбургском меморандуме», написанном группой западных интеллектуалов. В нем говорится, в частности, что «ресурсопроизводящие развивающиеся страны должны иметь больше возможностей для регулирования торговли с целью защиты общественных благ», а также о необходимости создания межгосударственных институтов, контролирующих деятельность частного капитала на ниве устойчивого глобального развития.

Насущный интерес России состоит в активной поддержке таких поисков, а еще лучше бы — возглавить процесс, дать ему свой брэнд. Уже совсем понятно, что нынешний турбокапитализм нашей стране и не по нраву, и не по плечу, он не оставляет нам шансов даже догнать Португалию. Соответственно, и нужда, и добродетель требуют, чтобы мы отстаивали другие варианты развития, включающие усиление общественного и государственного контроля над деятельностью крупных корпораций и поддержку среднего и малого бизнеса. Такая позиция вовсе не предполагает конфронтации с кем-то из сильных и тем более не пахнет социализмом. Неолиберализм называют «капитализмом без перчаток». Надеть на него перчатки — это просто техника безопасности.

А тут нам говорят: повестки нет, обсуждать нечего…

Спасение мира, эпизод II. Йоханнесбург

Сергей Рогинко Руководитель группы Института Европы РАН, кандидат экономических наук

Делегатам Всемирного саммита ООН по устойчивому развитию в Йоханнесбурге вряд ли удастся договориться о том, как решать глобальные проблемы

Если мерить успех конференции числом ее участников, то нынешний Всемирный саммит по устойчивому развитию должен стать самым плодотворным международным форумом за всю историю человечества. В самом деле, 65 тысяч человек — это для Книги рекордов Гиннесса. Впрочем, конференция ООН — не мюзикл и не блокбастер, ее результативность определяется несколько иначе.

Чего ждут от саммита? Кто-то наивно считает его последним шансом спасти планету, кто-то заведомо не ждет от него ничего, разве что впустую будут потрачены деньги и время. Пессимистов, впрочем, больше, особенно среди тех, кто уже ознакомился с проектами документов, которые конференции предстоит утвердить. Тексты действительно на редкость невнятны, неконкретны, формулировки расплывчаты и противоречивы. Единственное, что радует, — наша страна, подписывая эти документы, не рискует в будущем нарваться на какие-либо финансовые обязательства, по которым придется платить. Все конкретные обязывающие позиции вымараны и размыты под бдительным оком делегаций развитых стран, к вящему негодованию третьего мира.

Потерянное десятилетие

Уже обозначился главный конфликт конференции — между «зелеными» и «цветными». Экологи резонно полагают, что конференция должна заниматься своим делом — экологически сбалансированным развитием. Страны третьего мира чуть ли не в открытую отметают экологию, эту «игрушку для богатых», и главной целью выдвигают борьбу за безопасность. И те и другие ссылаются на решения предыдущего саммита в Рио-де-Жанейро в 1992 году. Обе стороны согласны лишь в том, что для выполнения этих решений сделано ничтожно мало, точнее, почти ничего.

Итоги «десятилетия надежд», прошедшего после саммита в Рио, и в самом деле неутешительны. Бедных стало меньше лишь в Китае, в остальном мире их стало даже больше. Разрыв в доходах между самыми бедными и самыми богатыми странами мира увеличился в два раза. И сегодня доход на душу населения в США в 350 раз больше, чем в африканском Бурунди.

Только за последние десятилетия планета потеряла около четверти пахотных земель и лесов, виды фауны и флоры продолжают массово исчезать. Участились наводнения, смерчи и другие природные катаклизмы. В них теперь, как Сатана во всех бедах, повинно глобальное потепление.

Конечно, не все так уж плохо: например, угроза разрушения озонового слоя земли отошла на второй план. В свое время для решения этой проблемы был принят Монреальский протокол — он обязывал страны мира прекратить производство фреонов, которые считались причиной разрушения озона в стратосфере. Однако главная озоновая дыра над Антарктикой уменьшилась сама собой, непонятным для науки образом, оставив человечество с Протоколом и прочей суетой в полном недоумении. Человеческое сознание, подобно природе, не терпит пустоты, и одни страхи заменяются другими. Теперь на все лады пиарится глобальное потепление, для борьбы с которым опять-таки принят протокол — Киотский, фиксирующий конкретные обязательства стран по снижению выбросов парниковых газов.

Для Киотского протокола нынешний саммит должен был стать особой вехой: в Йоханнесбурге планировалось объявить о введении протокола в действие. Это было бы эффектным жестом, особенно если учесть, что на предыдущем саммите в Рио была принята Рамочная конвенция ООН по сохранению климата. А Киотский протокол в рамках этой-то конвенции и определял конкретные цифры по сокращению выбросов. Ввести его на нынешнем саммите означало бы если не перейти, то хотя бы обозначить переход от благих намерений к практическим действиям. Однако США вышли из протокола, подали плохой пример Австралии, Канаде и России — процесс затормозился. Триумф не удался.

Продукт биполярного мира

Дискуссий на саммите будет немало и по самым разным поводам. Принимать или не принимать обязательство сократить бедность на планете вдвое к 2015 году? Как бороться с бедностью — прямыми бесконтрольными субсидиями, столь желанными руководству многих развивающихся стран? Или четким адресным финансированием, которое, правда, жестко увязано с требованиями от соответствующих режимов нужной США политической ориентации? Возможны и иные варианты развития, и они тоже предусмотрены в планах действий, которые надлежит окончательно одобрить на саммите.

В этой неизбежной шумихе и трескотне почему-то никто не задается главным вопросом — какое место отводится самой концепции устойчивого развития в XXI веке? Есть ли будущее у этой идейной конструкции? И если есть, то может ли она служить ориентиром в мировом развитии?

Сомнения возникают, едва лишь попытаешься ответить на этот вопрос. При всей своей нынешней сверхвысокой политической легитимности концепция устойчивого развития — продукт прежнего биполярного мира. И сама концепция, и глобальная инфраструктура, поддерживающая и обеспечивающая ее реализацию, сформированы в период мирного сосуществования двух систем.

Исходный постулат концепции — обеспечить человечеству высокие стандарты потребления без ущерба для благосостояния будущих поколений — по умолчанию предполагал распространение цивилизации европейского типа на весь остальной мир. Иного подхода не мог предложить Запад, поднявший на щит свои стандарты потребления и манивший ими третий мир, как морковкой. Советский блок, по недомыслию провозгласивший народное благосостояние своим высшим приоритетом, тоже был не против такой постановки вопроса. В конце концов оба блока, улучшая ситуацию на подконтрольных им пространствах и зорко приглядывая за состоянием дел у другой стороны, могли бы и впрямь достичь немалого прогресса. Взаимный контроль был бы только на пользу.

Однако в 90-е годы ситуация изменилась радикально. Биполярный мир уже прекратил свое существование, а угроза истощения природных ресурсов на планете усилилась. Естественно, у Запада не могло не возникнуть соблазна отбросить фиговый листок всемирного процветания и начать открыто перераспределять ресурсы в свою пользу. Это уже вполне четко прослеживается в реальной политике США — главные ее направления всегда совпадают с зонами добычи и транзита энергоносителей. Дело за малым — за идейной базой. Ее основу уже заложила концепция «золотого миллиарда». Прогресс, в рамках этой новой идеологии, желателен и осуществим лишь в пределах западного мира. На остальных территориях целенаправленно консервируется отсталость.

Понимая уязвимость подобных зоологических подходов, Запад пытается смягчить формулировки, особо поощряя тех, кто доказывает, что и в отсталости может быть прогресс. Присуждение в 1998 году Нобелевской премии по экономике Амартии Сену, рассуждающему о возможностях прогресса в странах с низкими стандартами потребления и в пределах этих стандартов, — лишь один из примеров того, что работа здесь идет.

Так что не стоит удивляться тому, что на саммит в Йоханнесбург президент США Джордж Буш не приехал. Не приехал, несмотря на все заявления об ответственности единственной супердержавы за судьбу планеты. Не приехал — и тем самым поддержал мнение консерваторов о саммите как об антиамериканском, антизападном, антиглобалистском мероприятии. Конечно, сыграла свою роль и позиция ведущих корпораций США. Одну из них — Exxon — ряд источников впрямую обвиняет в том, что она лоббировала отказ Джорджа Буша от поездки в Йоханнесбург. Но даже если это так, все-таки не усилия лоббистов — главный фактор, повлиявший на это решение. Вопрос гораздо серьезнее, и не исключено, что пышные декорации саммитов по устойчивому развитию придется со временем свернуть.

Бизнес не дремлет

Пока же главы более 100 государств и правительств неспешно прогуливаются по холлам центра «Сэндтон» в Йоханнесбурге в сопровождении руководителей ведущих корпораций мира. Необычайно большое представительство бизнеса — еще одна особенность нынешнего саммита, вызывающая ажиотаж у журналистов. Саммит — прекрасная возможность для крупного капитала ненавязчиво пролоббировать свои интересы сразу в ряде стран, лучшей и представить себе трудно.

Впрочем, экология и развитие — это тоже бизнес, и немалый. Проекты развития, международной помощи, производство очистительного оборудования «тянут» на многие миллиарды долларов. Рождаются и фьючерские рынки. Например, Киотский протокол ещё не введен в действие, а квоты сокращения парниковых газов вовсю торгуются на Чикагской товарной бирже. И не только они. Про торговлю квотами вам квалифицированно объяснят и в British Petroleum в Лондоне, и в Энергетическом углеродном фонде РАО ЕЭС в Москве.

А форум меж тем кипит и бурлит. Последняя инициатива — обеспечить африканских бедняков современной канализацией. Обсуждается это очень активно, но никто пока не предложил: а может, их сначала накормить?

На перепутье

Александр Кокшаров

На саммите в Йоханнесбурге оглашено несколько диаметрально противоположных концепций развития мира. Весь вопрос в том, какой же из предлагаемых путей выберет человечество

Всю прошлую неделю в Йоханнесбурге на Всемирном саммите по устойчивому развитию, проводимом ООН, шли бурные дебаты о том, каким быть миру. Задачи саммита, как это декларировалось, были самыми благородными — определить ключевые проблемы человечества и согласовать пути их решения. И на повестку дня был вынесен пространный перечень вопросов — от демографической нагрузки на экосистемы и деградации почв до сокращения поголовья рыб, от роста экономического неравенства до недостатка пресной воды, от изменения климата до проблем голода и СПИДа.

Ну просто Дюма — «Десять лет спустя», все эти проблемы уже обсуждались в Рио-де-Жанейро в 1992 году. На том глобальном форуме тоже были поставлены вопросы, даже были приняты программы и указаны конкретные сроки их выполнения. «В Рио, конечно, был принят целый пакет межправительственных документов, но за прошедшее десятилетие особого прогресса в решении глобальных проблем достигнуто не было, — сказал 'Эксперту' Майкл Уильямс, профессор географии Оксфордского университета. — Наоборот, некоторые проблемы стали еще острее — такие как вырубка лесов, опустынивание или климатические катастрофы». Схожего мнения придерживается и Ян Пронк, специальный советник генсека ООН по вопросам окружающей среды. «За десять лет, прошедшие с конференции в Рио, решение проблемы бедности потерпело полный крах, — заявил он накануне саммита журналистам. — Беспрецедентный экономический рост в девяностые годы был выгоден лишь богатым странам».

Ожегшись на конкретике прежних решений, устроители нынешнего саммита рекомендуют не принимать никаких деклараций, устанавливающих конкретные цели и сроки, а отдать приоритет новому формату — глобальному. Иными словами, они расписались в собственном бессилии. «Результатом саммита станет отказ от старых малоэффективных межправительственных схем и их замена на более эффективные соглашения, в которых бы участвовали национальные правительства, общественные организации и бизнес, причем последнему придается ключевое значение», — сообщила «Эксперту» по телефону из Йоханнесбурга Фанни Колдер, научный сотрудник Королевского института международных отношений (RIIA, Лондон), один из делегатов саммита.

Что есть устойчивое развитие

Привлечь внимание к глобальным проблемам ведущие ученые мира впервые попытались ровно тридцать лет назад — в августе 1972 года. Тогда, объединившись в так называемый Римский клуб, они опубликовали доклад «Пределы роста», где обрисовали пессимистический сценарий истощения ресурсов Земли на фоне демографического взрыва. «И хотя этот прогноз не оправдался — с тех пор темпы роста населения заметно снизились, были разведаны новые ресурсы, а старые могли эксплуатироваться дольше благодаря технологическим инновациям, — свою цель 'Пределы роста' выполнили. Ведь только с выходом доклада правительства и общественные организации включили экологические проблемы в повестку дня», — утверждает профессор Уильямс.

Прошло тридцать лет, и экологическая концепция сменилась новой парадигмой — устойчивого развития. Британская энциклопедия трактует устойчивое развитие как «такую систему организации общества, при которой удовлетворение потребностей нынешнего поколения происходит не в ущерб возможностям удовлетворения потребностей будущих». Столь общее определение порождает, естественно, и множественность трактовок. «Трудности, возникающие в дискуссиях по устойчивому развитию, во многом порождаются из-за размытости понятий, — сказал 'Эксперту' Данкан Брэк, директор программы по устойчивому развитию RIIA. — Для богатых стран ключевым словом является 'устойчивость', то есть преимущественно решение экологических проблем, а для бедных — 'развитие', то есть экономический рост и повышение благосостояния населения».

Словно в подтверждение этих слов участники саммита в Йоханнесбурге разделились по группам интересов. Представители развивающихся стран выставили свои требования «золотому миллиарду» — США, Канаде, Европе и Японии, где живет 17% населения Земли и потребляется 70% всех ресурсов. Бедные страны настаивают на том, чтобы им простили долги, открыли доступ на рынки развитых стран, увеличили объемы финансовой помощи и инвестиций. «В развивающихся странах уверены, что устойчивого развития они добьются с помощью экономического роста, торговли, устранения торговых барьеров и за счет своих конкурентных преимуществ, — сказал 'Эксперту' Эрик Хайманн, аналитик Deutsche Bank Research во Франкфурте. — Вопросами же экологии правительства развивающихся стран озабочены поскольку-постольку». Свои требования развивающиеся страны подтверждают конкретными действиями. Так, президент Зимбабве Роберт Мугабе сейчас активно проводит конфискацию земель белых фермеров в рамках «кампании по борьбе с наследием колониализма и империализма». А Нигерия, крупнейшая по численности населения страна Африки и крупный экспортер нефти, как раз в самый разгар саммита объявила о дефолте по своему внешнему долгу размером в 33 млрд. долларов. Так что многие развивающиеся страны выставляют развитым странам счет за колониальное и неоколониальное прошлое и требуют его оплаты, ожидая, что бывшие метрополии помогут им создать комфортные условия жизни. Фактически они требуют, чтобы их «содержали» — и тогда мир будет развиваться «устойчиво».

Разброд и шатанье

Но и в самих развитых странах нет единства в том, каким должно быть устойчивое развитие. Соединенные Штаты, после событий 11 сентября озабоченные проблемами национальной безопасности, вообще минимизировали свое участие в саммите. Президент Джордж Буш — в очередном отпуске, госсекретарь Колин Пауэлл занят иракским вопросом, и в Йоханнесбург из Вашингтона отправилась скромная делегация во главе с руководителем отдела госдепартамента Джоном Тернером. «Очевидно, что политика Соединенных Штатов в вопросах глобального устойчивого развития стала реакционной и изоляционистской, — считает Данкан Брэнк из RIIA. — Сегодня США устойчивое развитие подменяют международной безопасностью, борьбой с международным терроризмом». Это во многом объясняет и выход США из Киотского протокола по контролю за выбросами парниковых газов, и сворачивание программ альтернативной энергетики. Позицию США лишний раз подтвердил своим поведением на саммите глава американской делегации. Журналистам BBC Тернер заявил, что любая конкретизация — хоть целей, хоть сроков — в программах международных организаций есть «не что иное, как завышенные амбиции». Вашингтон явно дистанцируется от конкретного участия в международных программах по устойчивому развитию, и его куда больше заботит обеспечение собственной безопасности, нежели глобальной. Впрочем, и собственную безопасность он понимает весьма однобоко — его такие вопросы, как глобальное потепление, заведомо не беспокоят. Заняв такую позицию, Соединенные Штаты пытаются законсервировать нынешнее положение дел. Его на открытии саммита метко охарактеризовал президент ЮАР Табо Мбеки — «острова стабильности, окруженные морем бедности».

Нет единой позиции по устойчивому развитию и у единой Европы. В глобальных вопросах преобладает этакая «местечковость»: «Если на севере Европы отдают приоритет возобновляемым видам энергии и охране водных и лесных ресурсов, то на юге гораздо больше озабочены изменением климата. Четких инициатив по устойчивому развитию из Европы не поступает», — утверждает Эрик Хайманн.

Третья сила

Главное, что отличает нынешний саммит от его предшественника, — в Йоханнесбурге наконец-то обозначилась сила, у которой есть и собственное четкое видение устойчивого развития, и волне конкретные предложения. Это — транснациональные корпорации. Их не интересуют «соглашения первого типа» — расплывчато-абстрактные декларации правительств. Их цель — «соглашения второго типа», прямые договоры между правительством конкретной страны и большим бизнесом. Именно на таких условиях ТНК готовы способствовать развитию бедных стран. Бизнес берет на себя реализацию программ по водоснабжению и электрификации, по созданию инфраструктуры развивающихся стран. Но выдвигает встречное условие — эти страны должны провести приватизацию энергосистем, систем водоснабжения и прочих инфраструктурных объектов. Конечно же, в пользу ТНК. Единственный вопрос, который можно задать большому бизнесу, — как он намерен окупить свои вложения? Вполне понятно, что ТНК будут заключать подобные соглашения лишь с теми странами, которые либо богаты природными ресурсами, либо уже достаточно устойчиво развиваются. А самые бедные и здесь останутся не у дел.

Путь, предлагаемый бизнесом, позволит реально улучшить жизнь миллионов людей: у них будет чистая питьевая вода, электричество, канализация, транспорт и прочие блага. Приход транснациональных компаний создаст новые рабочие места, поможет трансферу технологий и притоку инвестиций. Это все — очевидные плюсы. Но есть и фактор риска — продав за бесценок свою инфраструктуру транснациональным гигантам, развивающиеся страны попадут в «физиологическую» зависимость от них (большой бизнес будет контролировать фактически все их системы жизнеобеспечения).

Планы крупного бизнеса по устойчивому развитию активно поддерживает британский премьер Тони Блэр, что неудивительно, ведь в саммите участвуют топ-менеджеры более чем двадцати британских компаний. Как заявил Марк Муди-Стюарт, бывший глава Royal Dutch/Shell, а ныне председатель Ассоциации бизнеса за устойчивое развитие, вовлечение ТНК в программы по устойчивому развитию приведет не только к инфраструктурным переменам в развивающихся странах, но и к улучшению их системы управления и к ликвидации коррупции.

У многих, и прежде всего у «зеленых», идея привлечь большой бизнес к решению глобальных проблем вызывает скепсис. Один из аргументов — программа McDonald`s и Детского фонда ООН (UNICEF), по которой фонд получает четверть стоимости каждого бургера, съедаемого ребенком. Как заявила неправительственная организация Save the Children («Спасти детей»), «сотрудничество подразделения ООН с компанией, делающей прибыль на нездоровом питании, весьма прискорбно». Другой аргумент — фармацевтические компании. Есть опасения, что, стремясь увеличить свою прибыль (что есть вполне нормальная цель для любого бизнесмена), фармацевтические гиганты сконцентрируются на производстве прибыльных лекарств, а не тех, в которых остро нуждается развивающийся мир, — от полиомиелита, туберкулеза, малярии.

«Несмотря на все подобные примеры, я считаю, что участие ТНК в программах по устойчивому развитии оправдано, так как позволяет более рационально использовать ограниченные ресурсы. Межправительственные соглашения слишком громоздки и всеобъемлющи. А так в каждой стране будут заключаться именно те соглашения, которые нужны именно ей. Это позволит максимально учесть интересы этой страны, — считает участник форума Фанни Колдер. — И мне кажется, что уже в начале сентября мы увидим первые из этих соглашений».

Пир во время чумы

Форум, где обсуждались в основном проблемы чрезмерного потребления ресурсов в одних государствах и ужасающей бедности в других, многим напомнил пир во время чумы. На банкете по случаю открытия форума делегатов потчевали икрой, омарами, лососем и прочими деликатесами. Дотошные журналисты подсчитали, что проведение десятидневного саммита стоило 55 млн. долларов. Из них на транспорт ушло около 2 млн.

Поражают воображение и экологические последствия саммита. На транспортировку делегатов к месту проведения форума было истрачено 36 млн. л топлива, за десять дней участники «выработали» 600 — 700 т мусора и все вместе выдохнули 300 тыс. тонн углекислого газа (поговаривают, что он-то как раз и есть виновник глобального потепления) — это чуть больше годового выброса средней африканской страны.

Три концепции развития мира

Развивающиеся страны хотят выставить счет «золотому миллиарду» и требуют простить им долги, дать доступ на рынки развитых стран, увеличить объемы финансовой помощи и инвестиций. Попросту говоря, требуют, чтобы развитые страны их содержали.

США сделали приоритетом собственную безопасность и пытаются законсервировать мир в нынешнем состоянии — сохранить «острова стабильности, окруженные морем бедности».

ТНК готовы сотрудничать с развивающимися странами, но взамен требуют контроля над их инфраструктурой — водопроводом, энергоснабжением, канализацией, транспортом. Но при этом самые бедные страны могут остаться на обочине.